Каждый пациент индивидуален и болезнь у него протекает по-разному. Нередко то, что подошло одному больному, совершенно не подходит другому с теми же симптомами и диагнозом. Но медицина развивается, появляется возможность создавать лекарства, предназначенные для конкретного больного. Редакция «ФармМедПром» разобралась, как обстоят дела с персонифицированной медициной в России, чего уже удалось добиться, а что еще предстоит сделать.
Что такое персонифицированная медицина?
Персонифицированной называется медицина, использующая методы и подходы к лечению, подобранные специально для каждого пациента. Они учитывают не только его диагноз, но и его индивидуальные генетические и биохимические особенности, так называемый молекулярный портрет. Эти принципы отличают персонифицированную медицину от стандартизированной, где лечение основано на результатах крупных исследований и клинических испытаний.
На заре своего развития персонификация в основном заключалась в обнаружении геномных маркеров – определенных изменений в последовательностях ДНК, которые важно учитывать при назначении лечения, выборе стратегии профилактики, предсказанию ответа на терапию.
Сегодня же спектр направлений существенно расширился: появилось, например, редактирование генома, а также возможность создавать клеточные препараты, подходящие для конкретного пациента. Врачи все чаще стремятся использовать персонифицированный подход, особенно важно прибегать к нему при терапии серьезных заболеваний, например рака или аутоиммунных болезней, в развитие которых вносят свой вклад множество факторов.
Персонифицированная медицина: малоизученная территория для врачей и пациентов
Однако использовать персонифицированный подход в России пока в основном удается в научно-исследовательских учреждениях, прежде всего федерального значения. Большинству же обычных больниц, даже крупных, это недоступно. Об этом в рамках сессии «Стратегии внедрения персонифицированной медицины» на Петербургском международном экономическом форуме рассказала первый заместитель руководителя ФМБА России Татьяна Яковлева. Она также подчеркнула, что о персонифицированной медицине в России говорят довольно давно, однако в основном ее развитие и внедрение заметно в онкогеномике.
Переломить ситуацию может совместная работа всех участников отрасли – регуляторов, разработчиков и производителей препаратов, врачей и самих пациентов. Только это позволит сделать персонифицированную медицину более распространенной и более доступной. Сейчас нормативно-правовая база не вполне готова к регистрации лекарств, созданных индивидуально для конкретного пациента.
С ней согласен и Евгений Шляхто, генеральный директор Центра Алмазова, который признал, что регуляторный вопрос действительно мешает внедрению персонифицированной медицины. Он также рассказал о результатах опроса, в котором приняли участие около 500 российских врачей. Выяснилось, что среди сотрудников крупных исследовательских центров до 70% сотрудников поддерживают персонифицированную медицину и верят в нее, а в региональных клиниках таких лишь около 30%. Это значит, что и медицина «на местах» не слишком готова начать использовать подобные препараты, так как данных о таком лечении явно недостаточно.
Но образовывать нужно не только врачей, пока и у пациентов есть недостаточно информации о таких методах лечения, а также о том, как генетическое тестирование (расшифровка генома) может быть использовано для профилактики заболеваний. Результаты такого тестирования могут указать на то, что пациенту не подойдет «стандартное» лечение, а должен использоваться совсем другой подход.
Где и как используется персонифицированная медицина
Главный внештатный специалист по медицинской генетике Минздрава России Сергей Куцев отметил, что те или иные геномные маркеры и обнаруженные генетические аномалии, определяют индивидуальные потребности пациента. Их выявление в дальнейшей перспективе станет обязательным для многих серьезных заболеваний, а конкретные мутации будут упоминаться в классификаторе заболеваний. Это приведет и к изменению клинических рекомендаций: в зависимости от того, какие мутации «виновны» в болезни и какие присутствуют у пациента, и будет назначаться лечение. Однако это больше персонализированная, а не персонифицированная медицина – последняя предполагает создание лекарств «под конкретного пациента».
Именно к этой категории лекарств относятся клеточные препараты – средство лечения, в котором активной фармацевтической субстанцией выступают живые клетки. В мире таких препаратов зарегистрировано около 50. Они достаточно сложны в производстве и предназначены для лечения тяжелых заболеваний: гематоонкологических, болезней, сопровождающихся объемными дефектами костной и хрящевой ткани.
Алексей Лундуп, директор Научно-образовательного ресурсного центра сотовых технологий Российского университета дружбы народов пояснил, что в России существует две нормативно-правовые базы, регулирующие этот вопрос. Это 180-ФЗ «О биомедицинских клеточных продуктах» и Решение Евразийской комиссии 78 «О Правилах регистрации и экспертизы лекарственных средств для медицинского применения».
Эти документы позволяют как разрабатывать, так и внедрять в клиническую практику такого рода лекарства – инновационные клеточные препараты. Что касается инфраструктуры, то сейчас в России есть 4 площадки, у которых есть лицензия на производство биомедицинских клеточных продуктов, еще несколько площадок только готовятся к лицензированию. Кроме того, в стране есть около 50 лабораторий, где ведутся фундаментальные исследования по разработке клеточных препаратов. Эти лаборатории могут предложить прототипы таких препаратов для проведения клинических испытаний.
Один из препаратов – тканеинженерная кость – создается в рамках программы «Приоритет 2030». Он предназначен для восстановления целостности поврежденной костной ткани и скорость восстановления в 2-2,5 раза выше, чем при использовании существующих сейчас методов. Другой клеточный препарат, способствующий регенерации кожи, создается при сотрудничестве с Медико-генетическим научный центром. Предполагается, что он будет ускорять заживление трофических язв и других серьезных нарушений кожного покрова.
Испытания первого в России биомедицинского клеточного продукта, начатые в 2021 году, уже завершены. Речь идет о хондросферах GNR-089, созданных в АО «Генериум», предназначенных для пациентов с повреждениями хрящевой ткани. Препарат создают на основе собственных клеток пациента. Использование хондросфер позволяет обойтись без травмирующего эндопротезирования, а также исключает возможное отторжение.
В компании «Эвоген» не создают биомедицинские клеточные препараты, а занимаются полногеномными исследованиями и, надеются, что это будет способствовать изменению клинических рекомендаций. Руководитель направления онкогенетики компании «Эвоген» Мария Макарова пояснила, что полногеномные исследования важны не только для диагностических и клинических целей, но также позволяют получать огромный массив данных для проведения научных исследований на основе именно российской выборки как пациентов, так и здоровых людей.
В ходе работы «Эвоген» столкнулся с трудностями, например отказом пациентов с подозрением на наследственные формы рака от генетического тестирования. Такое тестирование (бесплатное для пациентов) проводится в рамках совместного проекта с московским департаментом здравоохранения. Одна из главных причин, по которой люди не соглашались принимать участие в таком проекте – страх перед результатами тестирования. В результате тестирование, направленное на профилактику, предупреждение и раннее выявление серьезных болезней, воспринималось как нечто опасное. Сейчас в 1-й онкологической больнице организован специальный консультативный кабинет, где работает не только генетик, но и психолог, готовые оказать помощь тем, кто принимает участие в тестировании. Этот опыт эксперты «Эвоген» предлагают распространить и на другие медучреждения.
Те данные, которые уже удалось получить, легли в основу методических рекомендаций для онкологов, в которых есть информация о том, чем можно дополнить схемы лечения таких пациентов. Также есть рекомендации, предназначенные для родственников таких онкопациентов – при выявлении у них определенных мутаций родные пациентов (так называемые «здоровые носители») также попадают в исследование. Пока превентивная хирургия в нашей стране не слишком распространена, однако здоровым носителям могут быть предложены программы, направленные на раннее выявление заболеваний.
Что ждет персонифицированную медицину в России
В конце 2022 года в России появился Совет по персонифицированной медицине при Президиуме РАН, которым руководит Евгений Шляхто. Сейчас в стране функционирует 3 геномных центра, 4 центра персонализированной медицины, в разработке находится более 2000 проектов в этой области.
По подсчетам РУДН на разработку одного клеточного препарата необходимо около 400 млн рублей. Такие гранты с 2021 года выдает Минпромторг, однако финансирование может быть получено от Министерства образования или Российского научного фонда, кроме того, разработкой занимаются и крупные фармацевтические компании.
Развитие персоницифированной медицины невозможно без ряда факторов, среди которых:
- проработка нормативно-правовой базы;
- развитие производственных и исследовательских площадок;
- подготовка кадров – специалистов, владеющих современными методами культивирования клеток;
- информирование пациентов;
- ускорение регистрации инновационных препаратов и доступа пациентов к этой терапии.
В 2023 году ожидается одобрение нового формата применения незарегистрированных клеточных препаратов – госпитальное исключение, что станет промежуточным этапом на пути в регистрации. Этот формат предполагает забор клеточного материала у пациента, создание препарата на основе этого материала и использование получившегося препарата для терапии конкретного больного. Это позволит сделать терапию более эффективной и однозначно станет большим шагом к персонификации лечения.
Текст: Ксения Скрыпник
