Кто бы мог подумать, что во время Великой Отечественной войны, когда на карту было поставлено выживание страны, ученым — медикам и фармацевтам — удастся совершить столько научных открытий, разработать новые методики диагностики и лечения многих заболеваний, организовать выпуск средств борьбы с эпидемиями, создать и усовершенствовать медицинские приборы и инструменты! В День Победы вспоминаем бойцов невидимого фронта, людей, которым удалось спасти сотни тысяч жизней и судеб не в окопах, а в лабораториях и операционных, и поздравляем всех с великим праздником!
В тяжелейших условиях войны Советскому Союзу удалось не просто сохранить, но и совершенствовать систему медицинской помощи армии и гражданскому населению. В первые же дни войны направление научных работ изменилось. Так, в Академии наук СССР уже 23 июня 1941 года на экстренном заседании решили, что все отделения переориентируются на нужды фронта, — и так было повсеместно. Медицинская наука во время войны мобилизовалась и совершила прорывы во многих областях знаний, благодаря выдающимся врачам, химикам и биологам. Какие-то открытия не потеряли своей актуальности до сих пор, другие — сохранились только в истории, но это не умаляет их значения в общем деле приближения Победы.
Задача: предотвратить эпидемии в войсках и в тылу
После того, как началась война, огромные массы людей двинулись с обжитых мест в неизвестность: пешком, в повозках, теплушках, — в экстремальных условиях, порой, без воды и еды или возможности переночевать под крышей. Население тыловых городов возросло в 1,5-2 раза, в одной комнате нередко жили по нескольку семей. Эпидемиологи понимали, что, если не принимать меры, то эпидемии чумы, холеры, туляремии неизбежны.
Туляремию тогда в народе назвали «малой чумой». Разносили это заболевание мыши и крысы, а во время войны их было огромное количество, и вспышки инфекции возникали в разных концах страны. Но массовую эпидемию удалось предотвратить, в том числе, благодаря ученым.
Незадолго до войны доктора наук Борис Яковлевич Эльберт и Николай Акимович Гайский опытным путем создали живую противотуляремийную вакцину, за которую позже, в 1946 году, получили Сталинскую премию. Действие изобретенной вакцины Николай Гайский с коллегами проверили на себе. Именно этот препарат, выпуск которого был экстренно налажен Борисом Эльбертом в созданном им перед войной в Киргизии институте микробиологии и эпидемиологии, предотвратил эпидемию туляремией в войсках и среди гражданского населения.
Многие годы жизни Бориса Эльберта прошли под грифом секретности, ведь работы с вирусами опасных инфекций относили к биологическому оружию. На то, чтобы оснастить и запустить в работу институт микробиологии и лаборатории, Эльберту потребовалось всего четыре месяца. К концу первого года работы институт выпускал 11 бактерийных препаратов. В 1941 году работа института полностью подчинилась запросам фронта, превратившись в большой режимный объект. Здесь в миллионных дозах изготавливались уже 22 бактерийных препарата, в том числе так необходимая фронту противостолбнячная сыворотка, бактериофаги, антитоксины. Благодаря выпуску вакцины против туляремии во время войны заболеваемость этой инфекцией снизилась в 2000 раз.
Как профессор Ермольева спасла город от холеры накануне Сталинградской битвы
Одно из первых открытий Зинаиды Виссарионовны Ермольевой, ставшей впоследствии академиком, было сделано ей в бытность студенткой в 1922 году. Во время вспышки холеры в Ростове-на-Дону она выделила из организма больного светящийся холероподобный вибрион. Для того, чтобы узнать, вызывает ли он холеру, девушка провела опыт на себе. Холера едва не унесла ее жизнь, но будущая ученая доказала, что именно холероподобные вибрионы вызывают заболевание. После этого она сделала много важных открытий, в том числе нашла эффективный способ обеззараживания воды с помощью остаточного хлора, который лег в основу новых санитарных норм, изобрела методы экспресс-диагностики холеры и создала препарат, который оказался эффективен не только в лечении этого заболевания, но и брюшного тифа и дифтерии. Ее исследования получили мировую известность.
Летом 1942 года во время Сталинградской битвы в сражении участвовали несколько миллионов солдат, люди гибли ежеминутно, их всех не могли захоронить. В немецких войсках возникла вспышка холеры, которая могла перекинуться на советские войска. Тогда в осажденный город для борьбы с эпидемией лично Сталиным была направлена Зинаида Ермольева.
На месте оказалось, что привезенного ею бактериофага недостаточно для подавления холеры, а направленный следом эшелон разбомбили. Тогда в подвале разрушенного дома ученая создала лабораторию и начала производство препарата, поскольку именно ею была разработана методика выращивания холерных бактериофагов. Невероятными усилиями в воюющем городе она организовала производство так, что ежесуточно вакцину получали 50 тыс. человек. Около 2 тыс. медработников ежедневно участвовали в обследовании горожан, были развернуты эвакогоспитали, проводилось хлорирование колодцев и туалетов. Это была настоящая фронтовая операция по вакцинации бойцов и населения, выполненная в кратчайший срок. В августе 1942 года эпидемия холеры была побеждена.
Гамалея предложил бойцам простое и действенное средство против гриппа
В годы Великой Отечественной войны ученым приходилось бороться не только со смертельными инфекциями, но и с привычным для нас гриппом. Только защиты в виде профилактической вакцинации в то время не существовало.
Способ предотвращения массовой заболеваемости гриппом в войсках придумал знаменитый профессор Николай Федорович Гамалея – микробиолог, создатель вакцин и сывороток. Предотвращать заражение он предложил препаратами олеиновой кислоты, смазывая ей слизистые оболочки носа.
Этот простой препарат подействовал, и заболеваемость снизилась в несколько раз. Кроме того, ученый, которому было уже за 80 лет, в это время занимался разработкой способов лечения туберкулеза, написал несколько фундаментальных трудов, а также учебник по микробиологии.
Во время войны были созданы антибиотики
С именем Зинаиды Ермольевой связано еще одно эпохальное открытие, совершенное ей в годы войны. Огромной проблемой для медиков тогда стали воспаления и заражения, возникавщие после ранений и приводившие к гибели пациентов. Советский Союз не мог приобрести уже выпускаемый в США антибиотик, и тогда советские ученые получили государственное задание — создать свой препарат.
в 1944 году
На поиски ушло два долгих года, но пенициллина крустозин был найден в лаборатории, которой руководила Зинаида Ермольева. Он оказался не менее действенным, чем зарубежный. Массовый выпуск лекарства был налажен при активном ее участии к 1944 году и спас жизни тысячам бойцов. Интересно, что Сталинскую премию за открытие ученая отдала на строительство самолета.
Еще один антибиотик Грамицидин С в том же 1942 году открыли микробиологи Георгий Францевич Гаузе и Мария Георгиевна Бражникова. Содержащая его паста, которую накладывали на раны, уничтожала стрептококки и стафилококковые бактерии, пневмококки, возбудителей анаэробной инфекции, спасая раненых от гнойных инфекций, гангрены и ожогов. Важным отличием грамицидина С от других антибиотиков оказалось то, что к нему почти не развивается устойчивость патогенных микроорганизмов. В 1943 году началось его массовое производство.
Вишневский, его знаменитая мазь и не только
Александр Васильевич Вишневский – выдающийся советский хирург и ученый, чьи инновационные методы лечения ран, воспалений и травматического шока оказались спасительными во время Великой Отечественной войны. Подсчитано, что каждый третий раненый в годы войны получил лечение по методикам Вишневского: местную анестезию при операциях и обработке ран, а также новокаиновые блокады против шока и боли или бальзамическую повязку.
Его знаменитое средство на основе березового дегтя, ксероформа и касторового масла, известное как «мазь Вишневского», было разработано раньше, но пик его применения пришелся на годы войны. Это средство получило поистине народное признание, и сейчас продолжает выпускаться и использоваться, хотя и не так широко.
Кроме того, Вишневский разработал метод местной анестезии, известный как «ползучий инфильтрат», который стал одним из основных при проведении операций в военных госпиталях. Этот метод позволял обезболивать ткани вокруг очага воспаления, в госпиталях он применялся в 85–90 % случаев. Новокаиновые блокады стали эффективным средством в комплексном лечении различных патологий и воспалений, применялись при шоке и хирургическом сепсисе. Ученый удостоился Сталинской премии за новокаиновые блокады и масляно-бальзамическую повязку, премии Наркомздрава — за разработку и внедрение «ползучего инфильтрата».
Новое изобретение для остановки кровотечений
Во время войны возникла большая потребность в антигеморрагических (кровоостанавливающих) препаратах, и ученые многих стран искали подходящее лекарство.
В 1942 году советскому химику Александру Палладину удалось синтезировать бисульфат натрия и менадиона в лаборатории Уфимского витаминного завода. Этот водорастворимый препарат получил название Викасол — он стимулировал синтез протромбина и проконвертина в организме человека и таким образом повышал свертываемость крови.
Когда ученый исследовал препарат вместе с хирургами, оказалось, что лекарство не только останавливает кровотечение, но и ускоряет заживление ран. Благодаря его свойству растворятся в воде, препарат вводили внутривенно, что спасло много жизней. Промышленное производство было запущено уже в 1942 году. Это средство и его аналоги используются до сих пор.
Ученые создали более десятка растворов, замещающих кровь для переливания
Любые бои на фронте заканчивались ранениями, многие из которых были тяжелыми и практически все сопровождались большой кровопотерей. Даже после доставки в госпиталь раненые нередко погибали от геморрагического шока. Во время Великой Отечественной войны ученые и полевые хирурги разработали немало изотонических растворов, которые были подобны крови по ионному составу. Многие из них получили имена своих создателей: жидкость Петрова, Попова, Филатова, противошоковая жидкость Асратяна, а также серотрансфузин.
В Ленинградской Военно-медицинской академии и патофизиологической лаборатории института переливания крови под руководством профессора Иоакима Романовича Петрова была разработана кровезамещающая жидкость — раствор, включающий в себя только 10 % человеческой крови. Его применение снизило потребности в донорской крови и эффективно спасало раненых. В полевых госпиталях за годы войны ее применяли более чем в 47 % всех трансфузий. Вместе со своими сотрудниками Петров выезжал на фронт, исследовал эффективности лечения шока и кровопотери, проводил испытания новых противошоковых растворов, синтезированных в лаборатории.
Очень эффективной оказалась кровезамещающая жидкость Петра Лазаревича Сельцовского. Свой рецепт противошокового раствора, получившего название «жидкость Сельцовского» он создал в 1942 году. Эта разработка быстро завоевала авторитет у фронтовых хирургов. Многие из изобретенных в годы войны растворов остались в медицине в качестве различных составов для инфузий.
Любопытно, что тогда для создания растворов для переливания использовали даже бактерии, поскольку декстран, который они вырабатывали, добывая из сахарозы глюкозу, оказался отличным высокомолекулярным кровезаменителем. В конце войны в Центральном институте гематологии и переливания крови под руководством Андрея Багдасарова был создан полиглюкин — препарат декстрана, аналог которого – реополиглюкин, производится до сих пор.
Ученые помогали наладить промышленное производство лекарств
Рекордно короткие сроки, в которые научные разработки доходили до промышленного производства или клинической практики во время войны, не перестают поражать. К примеру, поиски получения сульфаниламида — антибактериального препарата и его производных — начались накануне начала войны в Московском ВНИХФИ и в Свердловске в Уральском индустриальном институте группой ученых во главе с Исааком Яковлевичем Постовским. Практически одновременно с московскими учеными свердловчанам удалось синтезировать препарат сульфидин, а также создать центр сульфамидной терапии для спасения десятков тысяч жизней раненых солдат, поступавших в Свердловск со всех фронтов.
На Свердловском химфармзаводе Постовский организовал производство сульфамидных препаратов. Завод оказался единственным в стране, выпускающим необходимые фронту и тылу сульфамиды. При участии Постовского были созданы и другие препараты, вошедшие в медицинскую практику. Среди них «паста Постовского» — комбинация сульфамидных препаратов с бентонитовой глиной для лечения длительно незаживающих ран, противотуберкулезный препарат Ларусан (с Н. Верещагиной), препарат для лечения тяжелых профессиональных заболеваний Сукцимер (с В. Ниренбург), являющийся антидотом ртути, свинца и мышьяка. В годы войны именно сульфаниламидные препараты стали самыми массово применяемым средством против инфекций и для заживления ран.
Как хвоя победила авитаминоз в блокадном Ленинграде
В самые тяжелые голодные годы войны (1941–1942) в Ленинграде, замкнутом в кольцо блокады, из-за скудного питания возникла проблема авитаминоза среди военных и мирного населения. Перед учеными встала еще одна актуальная задача – как восполнить у людей дефицит витаминов и предотвратить массовое распространение цинги.
В блокадном Ленинграде продолжал работать Всесоюзный научно-исследовательский институт. Группа химиков, биологов, инженеров под руководством Алексея Дмитриевича Беззубова разработала простую, но эффективную технологию получения витамина С из хвои – единственного доступного сырья. Была подготовлена инструкция по изготовлению целебного настоя. Первоначально сотрудники биостанции сами собирали хвою, сортировали иглы, мыли их, разминали, экстрагировали раствором лимонной кислоты, отстаивали и фильтровали. После того, как первые образцы были готовы, ученые обратились к властям Ленинграда с предложением организовать промышленное производство. Уже через месяц заводы пищепрома стали ежемесячно вырабатывать свыше 2 млн человеко-доз хвойного настоя. Хвойные установки были организованы также в госпиталях, учебных учреждениях и воинских частях. Эпидемии цинги в блокадном городе не произошло.
Долгожданная победа над фашизмом стала возможной благодаря совместным усилиям всего народа, в том числе военных, медицинских работников, научных сотрудников. Многие ученые после работы на кафедре или в лаборатории шли в госпитали или выезжали на фронт, чтобы оперировать, консультировать и обучать полевых медиков. По данным открытых источников, в годы войны порядка 17 млн раненых бойцов после лечения вернулись в строй. Историки пишут, что поправлялись 72 % раненых и 90 % заболевших на фронте. Все это — свидетельство огромного самоотверженного труда медиков и ученых и успеха внедрения научных разработок в практическую медицину.
Текст: Елена Бадьина
